После буриЗа иллюминатором космолёта бушевал буран. Песок порывисто танцевал в потоках ветра, не давал заглянуть за горизонт. Старый механик лениво помешивал в кружке чай и наблюдал за буйством планеты.
– Помню на Барварии-17 в таком урагане три месяца простояли. Небось и тут так же застрянем.
Его собеседник только издал легкий смешок и продолжил читать книгу. Не факт, что книга была интересная, но заняться было решительно нечем.
– И вот чего сюда попёрлись, и так было ясно, что тут ничего не найдём.
– Найдём. Буран закончится и всё найдём.
– А обратно как улетать будем? Все двигатели небось занесло, что дай космос до ближайшего дока еле дотянем.
Повисла тишина, нарушаемая только постукиванием ложки о чашку. Старик с тихим ворчанием выдохнул и вновь начал распекать молодого капитана:
– Или не дотянем. Я ещё на прошлой остановке просил усилители новые купить.
Синь, наконец, громко хлопнул книгой, звук тут же эхом разлетелся по кабине, и подошел к иллюминатору.
– Мы справимся. Я точно знаю, что он здесь.
Механик хмыкнул и с громким хлюпом допил свой чай.
К вечеру буран утих.
– Рейдф, я спускаюсь! Дня через три вернусь!
Из спального отсека космолёта раздался одиночный храп, и вновь всё погрузилось в тишину.
Синь медленно брёл по барханам в сторону ближайшего поселения аборигенов. Так похожее на родное небо Сал'арии приветливо подмигивало бесконечными звёздами. Где-то там далеко другие космолёты бороздили просторы вселенной, рождались новые планеты и умирали целые созвездия. Почему-то именно сейчас в конце своего пути, продвигаясь по вязким пескам этой малоразвитой планеты, масштабность и величие космоса ощущались особенно остро.
В небольшой деревне все уже спали. Синь активировал портативный сканер и двинулся в хитросплетения местных улочек. Прибор мерно жужжал и отслеживал ближайшие живые организмы. Устройство, конечно, давно устарело, но молодой капитан не хотел менять его на более новые модели. Сканер сопровождал мужчину не одно путешествие, не раз оказывал неоценимые услуги. Это вполне оправдывало некоторую сентиментальность капитана. Наконец, сканер отобразил то, что так долго искал Синь.
В небольшом домике в центре поселения Синь скинул свой походный плащ. Пока он устраивался на полу у стены, в дальнем углу комнаты зашевелился, просыпаясь, человек.
– И не верь потом местным приметам. Принес же космос гостя.
– Здравствуй, Сезал, давно не виделись.
Сезал с недовольным вздохом выпутался из шерстяного одеяла.
– Надолго прилетел?
– Зависит от тебя.
– Пару дней дашь?
– Рассчитывал на три, – улыбнулся Синь.
– Тогда одеяло в сундуке. Доставай, располагайся.
Утро разбудило путешественника запахом свежих мучных лепёшек. Запах приятный, но настолько непривычный заставил Синь невольно повести носом. На Сал'арии уже много веков не взращивали злаковые. Муку привозили из других галактик и использовали в основном для продуктов масспотребления. Лепёшки же парень попробовал только, когда обзавёлся собственным кораблем, и то однажды еще в начале своих поисков. Тогда впечатления от этого нехитрого блюда оставили в сердце путешественника неизгладимое впечатление, привкус приключения и приятного удивления. Сейчас аромат забивал ноздри и заставлял вновь переживать то будоражащее чувство начинающейся авантюры.
– Вставай, лентяй, – Сезал благодушно улыбался, стоя в проходе, – Проспишь то ещё представление.
– Да? И что же там такого интересного? – Синь потянулся, размял затёкшую спину.
– О, сейчас увидишь.
Выйдя из домика, мужчины двинулись к небольшой площади в центре деревни. Там уже суетилась толпа разномастных людей. Но на их фоне Синь и Сезал разительно выделялись. Их светлая кожа резко контрастировала со смуглой отливающей фиолетовым кожей аборигенов. Даже загоревший на местном солнце Сезал выглядел бледной луной среди всех этих людей.
Встречные жители с благоговением кланялись мужчинам и тут же пытались скрыться с их глаз. Синь с удивлением наблюдал за разворачивающимся действом.
– Ты их чем то запугал?
– Слава космосу, не пришлось, – посмеивался Сезал, – но тут нас считают кем-то вроде богов.
Когда мужчины дошли до небольшой площади к ним тут же подскочил суховатый абориген. Он залопотал что-то на своем языке и жестами начал звать за собой. В богато украшенном просторном по местным меркам доме мужчин ждал накрытый стол и несколько прислужников.
На Сал'арии прислужников можно было заметить только во время официальных приёмов. В обычной жизни всю обслугу давно заменили искусственным интеллектом. Родная планета за свою многомиллионную историю пережила самые разные этапы развития в конце концов найдя баланс между технологическим прогрессом и первородной экологией. Жаль, для этого пришлось слишком многое потерять.
– Как дома? – спросил Сезал под конец завтрака. Синь пожал плечами.
– Я давно там не был.
– Не дольше меня.
В воспоминаниях Сал'ария всегда была прекрасна. С ближайшей орбиты планета сверкала изумрудными оттенками водной глади, освещаемая двойным солнцем. На маленьких островах бурлила жизнь. Основные производства давно были вынесены за пределы атмосферы, на искусственные спутники и станции. Чистый воздух Сал'арии, попадая в лёгкие, будто наполнял заодно свободой и лёгкостью. Синь всегда считал, что ему повезло родиться именно там.
– Малое солнце умирает.
– Ясно. Какие прогнозы?
– Академия настаивает, что в запасе еще лет пятьдесят.
Сезал хмыкнул.
– А сам что думаешь?
– Я не так опытен как ты.
– Не льсти.
– Лет десять, может, меньше.
Между мужчинами повисло молчание. Фоном шумела деревня. Люди переговаривались и перекрикивались, какие-то животные протяжно то ли стонали то ли выли. Этот мир жил абсолютно другой жизнью, но почему-то сейчас казавшейся Синь гораздо более реальной чем любая другая.
– И ты вспомнил про меня?
Ответа не требовалось. Сезал двинулся к выходу, жестом поманив за собой.
– Ладно. Ты дал мне три дня, и я не собираюсь забивать на работу из-за этого.
За пределами деревни разгорячённый лучами солнца воздух не позволял дышать полной грудью. На Сал'арии невозможно было найти место, где не хватало бы влаги как здесь. Но тем не менее у пустыни был шарм, который не мог не очаровывать Синь.
За несколько часов мужчины расставили микроконтроллеры и запустили программу терраформирования. К утру они надеялись увидеть уже полноценное озеро, подпитываемое грунтовыми водами.
– Ты, наверное, не привык к одному солнцу?
Синь пожал плечами:
– Я много повидал за последние два года.
– Был на Кварте-7?
– Оттуда и начал, – губы молодого путешественника растянула улыбка.
– Хм, – Сезал на миг задумался, будто делая в голове какую-то пометку, – Я застал там парад спутников. Красивее ничего в жизни не видел.
– Мне больше нравится Ильса.
– Чем же?
– Я был там ещё во время обучения в академии. Огромная планета целиком покрыта снегом. Я никогда до этого не видел снег.
На пару минут оба мужчины погрузились в воспоминания.
– Знаешь, почему я выбрал это место?
Синь отрицательно покачал головой.
– В старых учебниках была легенда про одну планету.
– Какая?
– Я расскажу. Один исследователь летал по космосу, записывая данные о плохо изученных галактиках, пока однажды не наткнулся на систему, жемчужиной которой была сияющая синяя планета. Он спустился на неё. Планета оказалась обитаемая. А некоторые из организмов даже обладали зачатками разума. Тогда исследователь решил задержаться на планете. Он сотворил на ней настоящий рай. Дал толчок к эволюции. Одно печалило исследователя: его жизнь была гораздо длиннее чем у местных обитателей. И однажды ему пришлось улететь. Но он всю жизнь помнил эту планету.
– И в чём смысл этой легенды?
– Смысл? Наверное, его и нет. Но в конце жизни исследователь вернулся. И вместо его прекрасной жемчужины его встретила абсолютно безжизненная земля.
– Грустная история.
– Какая уж есть.
– Так почему эта планета?
– Место, полностью зависящее от тебя – это льстит. В детстве я обвинял исследователя в том, что он бросил планету. Ведь в мире есть столько технологий, которые могли бы её спасти. В конце концов, он мог бы оставить там своего сына или дочь, вернуться раньше.
– В детстве? А сейчас?
На лбу Сезала пролегла глубокая морщина. Его молодое красивое лицо будто резко состарилось за минуту.
– Кто знает. Иногда я думаю, что что бы мы не делали, всё приведёт к одному результату.
На следующий день перед деревней уже сверкало в лучах утреннего солнца огромное озеро.
– Думаю через пару лет здесь даже появится живность.
– Главное, чтоб контроллеры не вышли из строя.
Сезал задумчиво глядел на водную гладь. А затем просто начал раздеваться.
– Давно ли, мой друг, ты купался?
Синь усмехнулся и тоже отправил одежду на песок. Холодная вода обожгла кожу, тут же покрывшуюся кучей мурашек. Путешественник проплыл пару метров и развалился звёздочкой на поверхности. Солнце нещадно палило, обдавая жаром то одну, ту другую конечность, вода тут же смывала жар лёгкими касаниями. Гармония этого мира погружала парня в особый транс. Тревожные мысли покидали голову, оставляя после себя приятную пустоту и негу.
– Хорошо, – протянул рядом Сезал. – Такие моменты хочется растянуть на века.
– Меня удивляет как такие мелочи могут делать нас счастливыми.
– А разве нас делает счастливыми что-то другое?
Солнце уже клонилось к закату, когда мужчины вернулись в деревню. В поселении царила вялая суета. Уставшие люди переговаривались всё тише. Всё меньше шума раздавалось из домов и с улиц.
После ужина Сезал предложил подняться крышу одного из зданий. Прогретая за день крыша не торопилась остывать, щедро делясь теплом. Синь запрокинул голову и вновь погрузился в созерцание бескрайнего космоса над головой.
– Миллиарды звезд на небе. Мы исчезнем, а они все так же будут светить. Разве это не завораживает?
– Не знаю, я раньше об этом особо не задумывался, – пожал плечами Синь.
Сезал хмыкнул и улегся поудобнее, закинув руки за голову.
– Я много повидал на своем веку. Я так торопился всё изучить, что никогда не находил времени, чтобы остановиться и просто взглянуть на небо. А ведь это и было тем, что я всегда искал.
Где-то протяжно выло животное. В каком-то из домов кто-то похрапывал. Тихая ночь жила своей жизнью, будто не имея к двум мужчинам на крыше никакого отношения. После паузы Сезал продолжил:
– Я создал Источник, зная, что однажды мне придётся перекроить это небо.
– Почему тогда ты его спрятал?
– Ему хватит мощности передвинуть любую планету в пространстве на почти неограниченное расстояние. Кто знает, на что ещё его хватило бы.
– Ты мог остаться на Сал'арии и защищать его там. Ты мог его уничтожить.
– Мог. Но идея побега показалась мне романтичней, – Сезал лукаво улыбнулся. – Шучу. Вариантов было много. Я выбрал этот. Возможно не самый удачный. В конце концов, я же оставил тебе подсказки.
– А если б я тебя не нашёл?
– Ну, тогда бы эта ночь не была последней для меня.
К утру на крыше было уже ощутимо прохладно. Синь зябко ёжился, но не спешил спускаться вниз. Когда первые лучи солнца осторожно выползли из-за горизонта, у парня перехватило дыхание. Он впервые видел, как величественно и не спеша огромная звезда показывает себя во всей красе. Она до слёз слепила глаза. Нежно касалась свои светом и теплом озябшего мужчину. От всего этого что-то сжималось в сердце, заставляя чувствовать щемительную нежность к незнакомому светилу.
Весь день Синь проспал, позволяя Сезалу закончить свои дела. Вечером же они выдвинулись из деревни.
– После того как я вытащу Источник, у меня останется минут пять. Так что у нас будет время попрощаться.
Мужчины стояли у озера, готовясь к расставанию.
– Почему ты отдаёшь мне его?
– А почему ты хочешь его получить?
Синь помедлил с ответом, но с уверенностью произнес:
– Потому что это спасёт Сал'арию.
– Ну вот, ты знаешь как его применить, разве это не главное?
– Я могу быть не прав.
– У тебя есть благородная цель, а я просто трачу энергию на поддержание своей жизни. Бесцельной, заметь, жизни, – Сезал оголил руку и провел пальцем по витиеватой татуировке. Та замерцала слабым сиянием и кожа оголилась, оставляя на виду металлический корпус тела. – Я могу вступить с тобой в дискуссии об эгоистичности твоей миссии, ведь ты не знаешь поможет ли это спасти твой дом, не уничтожит ли это десятки других планет в угоду жизни одной твоей. А мог бы и сам эгоистично поступить. Оставить Источник себе, проживая дальше свою бесконечную жизнь. Но смысл? Ты веришь в то, что тебя это надо, так бери и делай то, что должен.
Щёлкнул механизм, и Сезал достал из своей руки небольшой коробок. Изобретатель вложил его в руки Синь, крепко сжав ладонь напоследок.
– Удачи, мой друг.
Сезал развернулся и шагнул прямо в озеро. Он гордо шёл вперед, с каждым шагом всё глубже уходя под воду. Синь долго смотрел ему в спину, пока тот совсем не скрылся из виду. Поступки этого человека всегда были для парня загадкой. Хотел бы он разгадать хоть одну.
По космолёту разносился громогласный храп старого механика. Синь буркнул себе под нос что-то о нерадивых работниках и негромко скомандовал:
– Подъём!
Рейдф тут же смешно всполошился и выскочил из спального отсека.
– Неужели нашёл? – изумлённо спросил старик. Синь улыбнулся, поджав губы, и слегка кивнул. – Слава космосу! Наконец-то домой.
Механик тут же засуетился, включая двигатели. Синь уселся в кресло пилота, развернул навигационную панель и приготовился к полёту.
– Так этот засранец просто ушёл на дно? – возмутился Рейдф, услышав всю историю от своего капитана.
– Получается, что так, – не смог не улыбнуться юмору путешественник.
– Опять сбежал, вот же крот.
Космолёт быстро подлетал к точке перехода. Рейдф продолжал что-то бурчать себе под нос, но капитан его не слушал. Синь смотрел в иллюминатор на отдаляющуюся планету – она была прекрасна в своем фиолетовом свечении – и вспоминал легенду, рассказанную Сезалом. Какое же решение было правильным для исследователя? Синь вздохнул. От него же требуется только доставить Источник до Сал'арии, а затем можно захватить комплект батарей для Сезала, взять пару книг по терраформированию и вернуться. В конце концов в той пустыне прекрасно смотрелись бы горы. Было бы куда возвращаться.
@темы: каша из букв